 |
Мария Васильевна Якунчикова. 1870-1902 |
В русской пейзажной живописи XIX века среди множества направлений существовало одно своеобразное течение. К нему принадлежало всего несколько художников, воспринимавших природу не просто как красивый пейзажный вид, а как воплощение высшей гармонии. Они считали, что общение с ней возвышает человека и может способствовать преображению его души. В конце столетия к этому направлению принадлежали Исаак Ильич Левитан и Мария Васильевна Якунчикова. Для нас особенно интересен тот факт, что большое внимание они уделяли не только верной передаче красок и светотени, но и воспроизведению гармонических ритмов средствами живописи. Огромное значение для обоих имел синтез русской природы и православной архитектуры, а колокольный звон они считали лучшим выражением гармонии природы и искусства.
Причины для такого глубокого восприятия природы у каждого из художников были свои. На Марию Васильевну Якунчикову сильное воздействие оказали детские впечатления. Детство она провела в Москве. На лето Якунчиковы обычно уезжали во Введенское - свое подмосковное имение близ Звенигорода. Недалеко от усадьбы находился древний храм Успения на Городке и Саввино-Сторожевский монастырь. Старшая сестра Марии Васильевны - Наталия Васильевна - позже вспоминала: "Когда по субботам, вечером, во время заката, вдруг раздавался мерный, глубоко звучащий гул колокола из Саввино-Сторожевского монастыря, мы, дети, сидя на террасе, стихали, проникаясь этой гармонией звука с природой"
[1]. Якунчиковы любили прогулки в древний монастырь. Влияние этих впечатлений впоследствии отразилось и на характере, и на творчестве Якунчиковой.
 |
"Церковь старой усадьбы в Черемушках" (1897, ГТГ) |
Увлечение красотой русской культуры у молодой художницы еще более усилилось после знакомства в 1886 году с семьей Поленовых. Зимой того года Елена Дмитриевна Поленова организовала изучение истории и археологии памятников Москвы. По мнению исследователей, "научное знакомство с историей и древней архитектурой воспитало в Якунчиковой благоговейное отношение к памятникам прошлого, как выражению жизни этого прошлого"
[1]. Такое отношение сохранялось у художницы на протяжении всей ее недолгой жизни. Она неоднократно возвращалась к этой теме и в своих поздних работах. Один из примеров пейзаж "Церковь старой усадьбы в Черемушках" (1897, ГТГ). На первом плане изображена церковь, находившаяся в имение Якунчиковых. В притворе под навесом любовно прорисован небольшой подбор из четырех колоколов. Художница запечатлела даже связку для звона, хотя в целом картина решена довольно обобщенно.
 |
"С колокольни Саввино-Сторожевского монастыря" (1891, ГТГ) |
Любовь к древнему звенигородскому монастырю сохранялась у Марии Васильевны и в зрелые годы. Хотя из-за тяжелого материального положения Якунчиковым пришлось продать Введенское, Мария Якунчикова на лето часто приезжала в эти места и подолгу жила в гостинице Саввино-Сторожевского монастыря. Одна из самых поэтичных работ, созданных здесь художницей "С колокольни Саввино-Сторожевского монастыря" (1891, ГТГ), где на первом плане изображены те самые колокола, которые когда-то пробудили в ее душе первое ощущение красоты и гармонии. На примере этой небольшой картины, особенно хорошо чувствуется особое отношение художницы к русской природе. Так же как и Левитану, она кажется ей глубоко одухотворенной. Значительность скромному пейзажу придает особый прием - взгляд как бы сверху. Благодаря этому старинные колокола приобретают главенствующее положение, они изображены намеренно крупно по отношению к дали. Связывает их в единое целое необыкновенно чистый, даже солнечный лазурный тон, пронизывающий и природу, и колокола. Якунчикова смогла передать даже ощущение от только что отзвучавшего благовеста. Особый, вибрирующий характер штриха словно запечатлел вибрацию самого большого колокола
[2].
 |
"Вечер. Золотой Плес" (1889, ГТГ). Фрагмент |
По-другому передавал свое ощущение колокольного звона Исаак Левитан. На его полотнах звуковые волны находят воплощение в концентрических и овальных линиях, с помощью которых построена сама композиция. Часто они перекликаются величественным течением реки, создавая эффект взаимодействия вечности и потока времени. Одна из самых замечательных работ Левитана "Вечер. Золотой Плес" (1889, ГТГ) была навеяна колокольным звоном на небольшой колокольне города. Мягкие нежные краски и плавные очертания течения Волги изумительно достоверно создали умиротворяющую атмосферу летнего вечера в русском городе. Один из современников художника так писал об этой картине: " Кажется, сейчас ударит колокол и невольно на память приходят молитвенные слова "Слава в вышних Богу, и на земле мир, и в человецех благоволение"
[3].
Таким же чувством тихого благоговения проникнута и другая картина Левитана "Тихая обитель" (1890, ГТГ). На ней не изображен какой-то конкретный монастырь, скорее это обобщенный поэтический образ. Во многом он был навеян поэтической красотой Саввино-Сторожевского монастыря, где художник, как и Мария Якунчикова, очень любил бывать, и небольшим монастырем в окрестностях Юрьевца на Волге. Здесь мягкая гамма золистых тонов особенно хорошо передает немного грустную красоту русской природы, частью которого можно назвать и окруженный рощей монастырь, с белой церквушкой и изящной стройной колокольней. Кажется, что поворот реки подчеркивает мерный ритм негромкого монастырского звона, расходящийся по округе, словно круги по воде. Вспыхивающие на воде и в листве краски можно сравнить с его звонкими акцентами, а мерное течение реки объединяет их в единый ритм или единый поток.
 |
"Тихая обитель" (1890, ГТГ) |
Левитан не был православным христианином, но он удивительно глубоко чувствовал красоту русского православия. Об этом очень хорошо говорит одно из его писем к друзьям из Ниццы в апреле 1894 года: " Вы, вероятно, уже … сидите в своей семье… накануне светлого праздника - предвестника весны. Вероятно, через час раздастся благовест - о, как люблю я эти минуты, минуты, говорящие о жизни правды … о торжестве истины…"
[4]. Одной из самых "музыкальных" работ Левитана можно назвать картину "Вечерний звон" (1892, ГТГ). Существует поэтическое предание, что она, также как и "Тихая обитель" была задумана художником после посещения Саввино-Сторожевского монастыря. "Картину писал он не здесь, отсюда взял настроение, название, пение монастырского колокола и нежный свет летнего заката на воде"
[5].
 |
"Вечерний звон" (1892, ГТГ) |
Такой отзыв о картине далеко не случаен. Вся она построена на ритмичном круговом движении реки, уходящей куда-то в бесконечность. Сам колорит этого пейзажа кажется звучащим мерным ритмом колокольного звона. Он насыщен теплыми аккордами золотых тонов, лазурными и зеленоватыми полутонами, навевающими воспоминания о гамме древнерусских икон. Сразу после создания этого полотна стали говорить об удивительно чутком восприятии Левитаном красоты русской природы: "типично русское, даже отшельническое умиление перед красотой вечера в святом месте, приютившемся в дали от мира среди лесов".
Литература:
[1] Поленова М.В. Мария Васильевна Якунчикова. М., 1905. С. 1, 5
[2] Киселев М.Ф. Мария Васильевна Якунчикова. 1870-1902 годы. М., 1979. С.32
[3] Вермель С.С. Исаак Ильич Левитан, его жизнь и произведения. М., 1902. С.23
[4] Петров В.А. Исаак Ильич Левитан. Спб., 1993. С.77
[5] Разгонов С. Вечерний звон. За монастырской стеной // Памятники Отечества: Подмосковье. 1994. №31. С.33

составитель материала - Ольга Азарова